Инфоняня - Сайт для родителей и детей

Добро пожаловать, Гость
Логин: Пароль: Запомнить меня

Несвоевременные мысли Горького

Несвоевременные мысли Горького 8 года 1 мес. тому назад #1518

  • Админчик
  • Админчик аватар
  • Offline
  • Администратор
  • Сообщений: 1283
  • Репутация: 0
ВВЕДЕНИЕ
В настоящей работе анализируется цикл очерков A. M. Горького “Несвоевременные мысли”. Актуальность темы и интерес к “Несвоевременным мыслям” – не случайны. Как известно, эта книга была под запретом вплоть до “перестройки”. А между тем она без посредников представляет позицию художника в канун и во время Октябрьской революции. Эти годы отмечены особым драматизмом взаимоотношений писателя с властью, крайней остротой литературной борьбы, в которой Горький играл далеко не последнюю роль. В освещении этого периода жизни и творчества Горького не только нет единодушия среди исследователей, более того – здесь господствует крайний субъективизм в оценках. В литературоведении советской эпохи Горький представал непогрешимым и монументальным. Если же верить новейшим публикациям о писателе, в литом корпусе монумента сплошь пустоты, заполненные мифами и легендами.
В данной работе были поставлены следующие задачи:
• выявить основные творческие мысли М. Горького;
• раскрыть существо расхождений между представлениями Горького о революции, культуре, личности, народе и реалиями русской жизни 1917-1918 годов;
• обосновать своевременность “Несвоевременных мыслей” в момент публикации и их актуальность в наше время.
1. “Несвоевременные мысли” – вершина публицистического творчества М. Горького
По признанию самого Горького, “с осени 16-го года по зиму 22-го” он “не написал ни строчки” художественных произведений. Все его мысли были связаны с бурными событиями, потрясавшими страну. Вся его энергия была обращена на непосредственное участие в общественной жизни: он вмешивался в политическую борьбу, старался выручать из застенков ЧК ни в чём не повинных людей, добивался пайков для умирающих от голода учёных и деятелей искусства, затевал дешёвые издания шедевров мировой литературы... Публицистика была для него одной из форм прямого общественного действия.
Горький вернулся из Италии накануне первой мировой войны. Он увидел, как изменилась Россия за время его отсутствия, как “до умопомрачения мозга” интересны стали “простые люди”. В тяжкие для страны дни писатель защищал “планетарное значение основ западноевропейской культуры” выступал против национальной розни, критиковал убийственный дух войны.
Горький остерегался разгула анархии, гибели культуры, победы немцев. И он приступил к созданию ряда публицистических статей, где доказывал свою точку зрения.
“Несвоевременные мысли” – это серия из 58 статей, которые были опубликованы в газете “Новая жизнь” – органе группы социал-демократов. Газета просуществовала чуть больше года – с апреля 1917-го по июль 1918-го, когда она была закрыта властями как оппозиционный орган печати.
Нужно отметить, что поначалу между редакцией “Новой жизни” и большевиками было полное согласие, и когда в июле 1917 года цензурой временного правительства были закрыты “Правда” и “Рабочий путь”, “Новая жизнь” предложила им публиковать материалы на своих страницах. Но накануне Октябрьской революции и после нее, по мере того, как в ленинской партии утверждались диктаторские устремления, “Новая жизнь” стала отходить от большевистских позиций, а затем и выступила против Октябрьской революции, считая ее преждевременной. Так за неделю до революции, 18 октября 1917 года, “Новая жизнь” напечатала заметку Л. Каменева, который от своего и Г. Зиновьева имени заявил протест против готовившегося вооруженного захвата власти большевиками. Ленин назвал эту заметку штрейкбрехерской и требовал исключения из партии ее авторов.
Когда был заключен Брестский мир, газета опубликовала статью Н. Суханова “Капитуляция”. Действие ее было таковым, что комиссар Петрограда сообщил Горькому, что газета будет закрыта, а члены редколлегии преданы суду. Сделав дипломатический шаг (Суханов выразил свое мнение и редколлегия с ним не согласна), газета отсрочила приговор на несколько месяцев, хотя и вызвала на себя огонь большевистских изданий. С 4 ноября по 31 декабря 1917 года “Правда” четырежды выступила с критикой “Новой жизни”, называя Горького “гробокопателем революции”. Грубой и недвусмысленной была и статья И.Сталина, где автор прямо угрожал Горькому: “Русская революция ниспровергла немало авторитетов... Их, этих “громких имен”, отвергнутых революцией, − целая вереница... Мы боимся, что Горького потянуло к ним, в архив. Что же, вольному воля... Революция не умеет ни жалеть, ни хоронить своих мертвецов...”.
Позицию, занятую “Новой жизнью”, итальянский исследователь Дж. Пачини характеризует таким образом: “Редакция газеты, с Горьким во главе, завязала упорный бой с большевиками в защиту демократии. Вследствие этого газета была сначала жестоко осуждена большевистскими газетами и журналами, потом временно прекращена (в феврале и июне 1918 г.) и, наконец, окончательно запрещена в июле того же года”.
“Газета была открыта после февральской революции и закрыта после Октябрьской, − пишет по этому поводу Г. Митин. − Путевку в жизнь ей дал Горький, а ордер на ее арест − Ленин. Не помогло даже личное письмо писателя к вождю!”.
Казалось бы, такое отношение большевиков к Горькому и его газете должны были отторгнуть писателя от Ленина и его партии еще дальше, но как это ни покажется странным, снова начинается сближение. Через несколько дней после покушения Каплан на Ленина Горький заявил Луначарскому, что террористические акты против вождей советской республики “побуждают его окончательно вступить на путь тесного с ними сотрудничества”. В октябре 1918 г. “Красная газета” с радостью сообщала: “К рабочему классу вернулся его любимый сын. Максим Горький снова наш”.
Публицистика Горького противоречила “Апрельским тезисам” В.И. Ленина, поэтому книга попала в закрытый фонд литературы и не переиздавалась вплоть до 1988 г. Советское литературоведение, отталкиваясь от определения Ленина “Горький не политик”, толковало публицистику как отступление от правды большевизма.
Название книги А. М. Горького звучит парадоксально, потому что мысль всегда что-либо раскрывает, объясняет, вытекает из деятельности самой личности, что уже является своевременным. Но наше общество было приучено к четкому разделению мыслей на “своевременные” и “несвоевременные”, относя последние к “генеральной линии” идеологии.
Понятие несвоевременности в истории встречается редко. “ Мы собираемся и мы обязаны строить новую жизнь на началах, о которых издавна мечтали. Мы понимаем эти начала разумом, они знакомы нам в теории, но − этих начал нет в нашем инстинкте, и нам страшно трудно будет ввести их в практику жизни”, − так начинает М. Горький свою работу, и уже с первых же страниц почти прозрачным оказывается представление Горького о несвоевременности: для русского мыслителя последним оказывается все то, что необходимо перевести в “наше время”, это то несвоевременное, которое придет на смену “своему времени” − с тем, чтобы самому стать таковым. А потому и пишет М. Горький “Несвоевременные мысли” как сборник практических советов для “своего времени”, как то, что поможет спасти “мир, соскочивший с петель”, как указание на “необходимость просветительской работы − немедленной, планомерной, всесторонней и упорной”.
Политика подавления мысли известна еще по старой российской монархии. Рассуждения Горького о развитии науки и культуры не претендовали на революционные потрясения, однако в условиях политической конфронтации стали восприниматься как сказанные “не к месту”. Это хорошо понимал и сам Горький.
Изучая произведения художественные и публицистические произведения, написанные А.М. Горьким в 1890-1910 годах можно в первую очередь отметить то, какие большие надежды он связывал с революцией. О них Горький говорит и в “Несвоевременных мыслях”: революция станет тем деянием, благодаря которому народ примет “сознательное участие в творчестве своей истории”, обретёт “чувство родины”, революция должна “возродить духовность” в народе. Но вскоре после октябрьского переворота (в статье от 7 декабря 1917 года), уже предчувствуя иной, чем он предполагал, ход революции, Горький с тревогой вопрошает: “Что же нового даст революция, как изменит она звериный русский быт, много ли света вносит она во тьму народной жизни?”.
Особенно ярко эта проблема затрагивается в статье М. Горького от 26 марта 1918 года. Речь в ней идет о так называемом заявлении “особого собрания моряков Красного Флота Республики”, вызвавшем “глубочайшее изумление” Горького. “Дикая идея физического возмездия” − главная идея документа. Горький сопоставляет содержание заявления моряков (“За каждого нашего убитого товарища будем отвечать смертью сотен и тысяч богачей...”) и публикацию в “Правде”, авторы которой, “приняв порчу автомобильного кузова за покушение на Владимира Ильича, грозно заявили: “За каждую нашу голову мы возьмем по сотне голов буржуазии””. Идентичность этих заявлений свидетельствует, по Горькому, о том, что жестокость матросской массы санкционирована самой властью, поддерживается “фанатической непримиримостью народных комиссаров”. Это, считает Горький, “не крик справедливости, а дикий рев разнузданных и трусливых зверей”. Статья строится как своеобразный диалог с авторами заявления. Возмущенное чувство писателя изливается посредством риторических вопросов: “Что же, правительство согласно с методом действий, обещанных моряками?”, “Я спрашиваю вас, господа моряки: где и в чем разница между звериной психологией монархии и вашей психологией?” Экспрессия заключена и в решительном, четком и кратком выводе-призыве: “Надобно опомниться. Надо постараться быть людьми. Это трудно, но − это необходимо”.
Трудный путь между буржуазной и социалистической революциями Горький осваивал самостоятельно. Печатаясь на страницах “Новой жизни”, он пытался выработать свою позицию. “Несвоевременные мысли” во многом развивают прежние размышления писателя. В цикле, как и в ранних произведениях, писатель отстаивает идеалы “героизма духа”, “человека, страстно влюбленного в свою мечту”, пролетариата, вливающего “в жизнь великую и благостную идею новой культуры, идею всемирного братства”. Но есть и новые интонации: гневно осуждается разгулявшаяся анархия, обличаются революционные власти за запрет свободы слова, за неспособность “оздоровить и организовать” духовность пролетариата.
В полемическом запале автор высказывает и ряд положений, которые вызывают противоречивые оценки. Например, русский народ, в отличие от всех других народов Европы, рисуется только черными красками. Вызывает сомнение и еще одно положение Горького: “Я считаю класс мощной культурной силой в нашей темной мужицкой стране. Все, что крестьянин вырабатывает, он проедает и съедает, его энергия целиком поглощается землей, тогда как труд рабочего остается на земле, украшая ее”. Горький подозревает крестьянство в тяжких грехах и противопоставляет ему рабочий класс, напутствуя: “Не забывайте, что вы живете в стране, где 85% населения – крестьяне, и что вы среди них маленький островок среди океана. Вы одиноки, вас ждет длительная и упорная борьба”. На крестьянство Горький не рассчитывает, потому что оно “жадное до собственности, получит землю и отвернется, изорвав на онучи знамя Желябова.... Парижскую коммуну зарезали крестьяне, – вот что нужно помнить рабочему”. В этом кроется одна из ошибок Горького. Недостаточно хорошо зная русского крестьянина, он не понял, что земля для крестьянина не средство наживы, а форма существования.
Горький имел возможность увидеть отсталость России от европейских государств, ощущал отрыв русской интеллигенции от народа и недоверие крестьян к интеллигенции. В цикле очерков он пытается разобраться во всем происходящем в России, но допускает противоречия в суждениях.
Суть противоречий автора публицистического цикла раскрывают по-разному. Многие помнят фразу Горького, сказанную Сталину в конце 20-х годов: “Если враг не сдается, его уничтожают” и не прощают ее ему. Немногие могут объяснить редакторскую работу Горького в сборнике “Беломоро-Балтийский канал”, противопоставляя позиции писателя со временем написания “Несвоевременных мыслей”.
Наверное, логичнее искать истоки заблуждений Горького не в 1917 году, а гораздо раньше.
Горя “прометеевой жаждой чистить авгиевы конюшни жизни”, Горький исходил в своей деятельности из общегуманных идеалов, исключая напрочь политические формы: “У меня... органическое отвращение к политике...” И, как “никудышный политик”, Горький в очерке “В. И. Ленин” утверждает: “Русская интеллигенция − научная и рабочая − была, остается и еще долго будет единственной ломовой лошадью, запряженной в тяжкий воз истории России”. Он говорит об этом возвышенно и романтично: “интеллектуальная сила − это первейшая, по качеству, производительная сила”.
Интересно, что одним из первых объяснил эти противоречия Л. Н. Толстой, чьи слова Горький воспроизвел в одноименном очерке: “И очень странно, что вы все-таки добрый, имея право быть злым. Ума вашего я не понимаю − очень запутанный ум, а вот сердце у вас умное...”. А в другой раз сказал: “...вы очень книжный человек, очень! Не сердитесь, только это плохо и будет мешать вам”. Доброта при “злом опыте жизни, умное сердце при “запутанном”, отягощенном чрезмерной “книжностью” уме − так объяснил Л. Н. Толстой противоречия во взглядах Горького.
Горького после выхода в свет “Песни о Буревестнике” называли “певцом революции”. Однако, увидев революцию в процессе ее эволюции, столкнувшись с братоубийственной войной, Горький пришел в ужас и больше не упоминал слов, произнесенных накануне 1905 года: “Пусть сильнее грянет буря”.
Он осознал, как опасно призывать народ к разрушающей буре, возбуждать ненависть к “гагарам”, “глупым пингвинам” и проч. Стало совершенно очевидно, что усиливающаяся борьба между партиями разжигает низменные инстинкты толпы, рождает реальную угрозу жизни человека.
Интересно отметить, что в “Несвоевременных мыслях” у Горького наблюдаются некоторые явные созвучия с Достоевским, писателем, с которым он еще задолго до революции и после нее спорил и которого ниспровергал неоднократно. Но вот в самый период революции точки зрения двух писателей сошлись. Об этом свидетельствует прямая цитация “Бесов” Достоевского: “Владимир Ленин вводит в России социалистический строй по методу Нечаева – “на всех парах через болото”. И Ленин, и Троцкий, и все другие, кто сопровождает их к гибели в трясине действительности, очевидно убеждены вместе с Нечаевым, что “правом на бесчестье всего легче русского человека за собой увлечь можно”.
Обнаруживаются созвучия и не столь прямые. В “Бесах” Достоевский представляет будущий социализм сплошным уравнением прав, обязанностей и талантов. Вот как излагают герои Достоевского принципы нового общества: “Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей!.. Мы всякого гения потушим в младенчестве. Все к одному знаменателю, полное равенство...”.
Казалось бы, совершенно абсурдный прогноз, который никогда и ни при каких обстоятельствах не может быть осуществлен. Однако, “Несвоевременные мысли” констатируют: что “Батальонный Комитет Измайловского полка отправляет в окопы 43 человека артистов, среди которых есть чрезвычайно талантливые, культурно-ценные люди”, не знающие воинской службы и не обучавшиеся строевому делу, не умеющие даже стрелять. Горький возмущен таким фактом. Таким образом, Горький, “учась у практики, у реального опыта, будто заново открывает те психологические черты революции, которые исчерпывающе и бесстрашно показаны в “Бесах””.

Продолжение работы в архиве!

Это вложение скрыто для гостей. Пожалуйста, авторизуйтесь или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть его.

Это сообщение имеет вложенный файл..
Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть его.

Администратор запретил публиковать записи гостям.
Модераторы: Админчик
Время создания страницы: 0.103 секунд

Понравилось? Поделись с друзьями: