Конституционный проект Сахарова

Введение
Актуальность данной темы обусловлена следующим. Андрей Дмитриевич Сахаров – лауреат Нобелевской премии, крупнейший ученый современности, автор выдающихся работ по физике элементарных частиц и космологии. А. Д. Сахаров всем известен как выдающийся общественный деятель, бесстрашный борец за права человека, за утверждение на Земле примата общечеловеческих ценностей. Человек глубоких гуманистических убеждений, высоких нравственных принципов, А. Д. Сахаров всегда оставался искренним и честным. Ему принадлежит основная идея осуществления термоядерного синтеза. Его мысль о нестабильности протона поначалу казалась нереальной, но через несколько лет мировая наука провозгласила поиски распада протона "экспериментом века". В равной мере оригинальные идеи он выдвинул их в космологии, дерзнув проникнуть в раннюю историю Вселенной. Жизнь А.Д. Сахарова - уникальный пример беззаветного служения человеку и человечеству. “Можно принимать или не принимать эти идеи великого русского ученого и великого русского писателя. Но нельзя отрицать, что их деятельность и их идеи оставили заметный след в истории развития общественного сознания в нашей стране”. [Р. Медведев. Андрей Сахаров и Александр Солженицын. // Свободная мысль -- XXI. 2001. №8. С.62-77.]
Целью работы является исследование конституционного проекта А.Д. Сахарова, задачами: анализ основных идей конституционного проекта А.Д. Сахарова и исследование решения вопроса о правах человека в контексте государственного устройства России на момент создания данного документа.
1. Основные идеи конституционного проекта А.Д. Сахарова
В истории России было пять конституций. Первая — Манифест 17 октября 1905 года (“Об усовершенствовании государственного порядка”) — провозгласила основные гражданские права и свободы и создание Государственной думы. В результате принятия этой конституции, октроированной императором Николаем II под напором революционного давления снизу, абсолютная монархия была превращена в конституционную, дуалистическую, так как законодательные полномочия стали осуществляться совместно императором, Государственным советом и выборной Думой — первым российским парламентом. Второй стала первая советская конституция — Конституция РСФСР, принятая 10 июля 1918 года. Эта конституция фактически носила декларативный характер, так как установленная ею Советская власть сразу же была заменена однопартийной диктатурой. Третья — Конституция СССР 1924 года — оформила создание Советского Союза, то есть той самой демократической в мире федерации, которая, как мы знаем теперь, на самом деле была имперским унитаризмом. Четвертой стала сталинская Конституция 1936 года, принятая в разгар чудовищного террора. С чисто формальной точки зрения она была ординарной парламентской конституцией, содержащей традиционный для того времени набор демократических прав и свобод, но и она при Сталине не применялась. Вся власть была сосредоточена в одних руках. Кровавому диктатору конституция была нужна только для того, чтобы обманывать наивных западных интеллигентов. Наконец, пятая — “брежневская”, Конституция 1977 года. Ее начали сочинять еще при Н.С. Хрущеве в 1962 году, и завершен был сей титанический труд к 60-й годовщине Октябрьской революции. Она мало чем отличалась от своей предшественницы и практически не действовала до конца 80-х годов. По мере нарастания темпов революционных преобразований, начатых весной 1985 года, становилась все яснее непригодность этой конституции. [Мишин А.А. Некоторые мысли о Конституции А.Д.Сахарова. //Государство и власть.-Сб. ст. под ред. А.Конева.-М.. 1990.-С. 231.] В декабре 1988 года была осуществлена конституционная реформа. Коренным образом была преобразована система высших органов государственной власти. Авторы этой реформы попытались соединить съездовскую систему Конституции 1924 года с некоторыми элементами американского парламентаризма. Результаты оказались плачевными. В это же время была реформа судебной системы, введен Комитет конституционного надзора. Абсолютным новшеством, также себя не оправдавшим, явилось создание должности Председателя Верховного Совета СССР.
Бурные события второй половины 1989 года вызвали ряд новых попыток изменить Конституцию, усовершенствовать политическую систему страны. Наиболее важны были отмена ст. 6 Конституции и учреждение индивидуальной президентуры. Велась на разных уровнях подготовка проекта новой конституции, которая сопровождалась принятием важнейших законов, конституционных по своему характеру. В этих условиях публикация текста Конституции А.Д. Сахарова [Сахаров А.Д. Конституция Союза Советских Республик Европы и Азии Конституция “Звезда”.- 1990.- № 3.-С. 15.] оказалась не только весьма своевременной, но и приковала к себе внимание самых различных групп и организаций, выражающих общественное мнение.
Конечно, Конституция А.Д. Сахарова не является не только конституцией, но даже ее проектом. Дело в том, что проекты конституций сочиняются всегда коллегиально — конституционными комитетами и комиссиями, учредительными собраниями. Но нашей истории известны и индивидуальные проекты основных законов. Достаточно вспомнить “Русскую правду” декабриста П.И. Пестеля, проект конституции декабриста Н.М. Муравьева. Сахаровский проект занимает достойное место в этом ряду.
Проект Конституции Союза Советских Республик Европы и Азии представляет собой небольшой, но очень емкий по содержанию документ. В нем отсутствует уже ставшая традиционной для современного конституционализма преамбула. В нем содержится всего лишь 46 статей, которые не разбиты ни на главы, ни на разделы. Все очень просто. Язык ясный. Никакой риторики, ни малейшего пустословия.
Внимательный читатель Конституции А.Д. Сахарова может выделить в ней несколько узлов: о целях Европейско-Азиатского Союза, о гражданских правах и свободах, о федерации, о Центральном правительстве Союза, об экономической структуре Союза (названия узлов почти полностью заимствованы из текста Конституции).
Конструируя государственное устройство Союза (Федерации), А.Д. Сахаров учел многие требования, предъявленные к Союзу в перестроечный период. Он отказался от принципа полного равенства членов Союза, сохранив его договорную основу. В старом Союзе, членами которого были только союзные республики, этот принцип был основополагающим. Надо сказать, что принцип равноправия субъектов федерации принят почти во всех современных федерациях. Единственное известное нам исключение — Индийский Союз, в котором только два штата (Джамму и Кашмир и Сикким) имеют свои конституции, определяющие их особый режим. [Орловский Э.С. Размышления о Сахаровской конституции.//Конституционные идеи А.Сахарова.-Сб. ст.-М., 1990.-С. 59.] Сахаровская конституция предусматривает учет специфики сторон, заключающих союзный договор. Об этом сказано в ст. 16: “Дополнительные условия вхождения в Союз данной республики оформляются специальным протоколом в соответствии с волей населения республики”. Отказ от принципа равноправия субъектов Союза (Федерации) нельзя оценить однозначно. Можно лишь представить себе ситуацию, при которой стороны Союзного договора каждая в отдельности требовали для себя особого положения. Облегчало ли это заключение Союзного договора?
В 1989г. субъектами Федерации, именуемой Советским Союзом, могли быть только союзные республики. Автономные республики, автономные области и округа являлись структурными подразделениями соответствующих союзных республик и краев. Особое положение в Союзе занимала РСФСР — единственная федеративная союзная республика, которая в действительности является унитарной. Юридически, согласно Конституции 1977 года и сложившейся традиции, она обладала меньшими правами, чем остальные 14 союзных республик. До самого последнего времени она не имела некоторых министерств и иных ведомств, не имела своей компартии, Академии наук. Некоторыми это воспринималось как явная дискриминация России. В одной из программ, распространявшихся одним из кандидатов в народные депутаты РСФСР перед выборами 4 марта 1990 года, содержалось такое требование — “равные права РСФСР со всеми республиками СССР”. На самом деле “ущемленный” статус РСФСР объяснялся молчаливой, но несгибаемой уверенностью центральной партократии в том, что Россия — это метрополия, а все остальное — колонии. Академик А.Д. Сахаров предложил отказаться от множественности субъектов и участников федеративных отношений. В ст. 16 об этом сказано с полной определенностью: “Никаких других национально-территориальных единиц, кроме республик, Конституция Союза не признает...”. [Сахаров А.Д. Конституция Союза Советских Республик Европы и Азии Конституция “Звезда”.- 1990.- № 3.-С. 16.] Видимо, полная унификация членства в Европейско-Азиатском Союзе и соответственно ликвидация “других национально-территориальных единиц” (автономия республик, областей и округов) должна рассматриваться как достаточно отдаленная цель. К этой мысли можно прийти из анализа следующего положения ст. 25: “Первоначально структурными составными частями Союза Советских Республик Европы и Азии являются Союзные и Автономные республики, национальные автономные области и Национальные округа бывшего Союза Советских Социалистических Республик. Национально-конституционный процесс начинается с провозглашения независимости всех национально-территориальных структурных частей СССР, образующих суверенные республики (государства)”. При этом допускается, что некоторые из этих частей на основе референдума могут объединяться друг с другом. Сколько же возникнет республик в ходе этого “национально-конституционного процесса”? Как известно, в СССР имелось 15 союзных республик, 20 автономных республик, 8 автономных областей и 10 автономных округов. Кстати, ни одна федерация мира не знала такого многообразия структурных подразделений федеративного государства, как СССР. Могут ли все, без исключения, “национально-территориальные части СССР” по провозглашении независимости стать суверенными республиками?
Есть еще одна, специфическая российская проблема. Если все произошло бы так, как сказано в Сахаровской конституции, то во что превратилась бы Российская республика? Возможно ли разбить гигантское тело России на несколько республик в соответствии с уже сложившимся исторически экономическим и демографическим своеобразием и обособленностью? Все эти далеко не простые вопросы требуют весьма обстоятельного изучения.
Не обходит молчанием академик Сахаров и проблему одностороннего выхода. В ст. 15 сказано: “Основополагающим и приоритетным правом каждой нации и республики является право на самоопределение”. Классическая формула — право наций на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства - несколько изменена. В тексте статьи говорится о нации и республике. Видимо, имеется в виду та нация, которая не имеет своей государственной формы. Можно было бы уточнить это понятие, так как в нашем политико-правовом словаре, помимо наций, имеются также национальности и народности. Скажем, тофалары, которых насчитывается около 800 человек: являются ли они нацией? И если да, то распространяется ли на них “право на самоопределение”?
В отличие от ст. 72 Конституции СССР 1977 года, которая содержит весьма лаконичную формулировку права выхода (“За каждой союзной республикой сохраняется право свободного выхода из СССР”), [Конституция СССР 1977г.//СПС “Консультант Плюс”.] Сахаровская конституция говорит и о порядке осуществления этого права. А именно: “Республика имеет право выхода из Союза. Решение о выходе республики из Союза должно быть принято высшим законодательным органом республики в соответствии с референдумом на территории республики не ранее, чем через год после вступления республики в Союз”. [Сахаров А.Д. Конституция Союза Советских Республик Европы и Азии Конституция “Звезда”.- 1990.- № 3.-С. 16.] Если решению парламента республики о выходе предшествует республиканский референдум, то что же решает он? Уполномочивает парламент принять решение о выходе? Может ли парламент республики игнорировать решение референдума? Возникает потребность в тщательной детализации положений ст. 17. А нужна ли такая детализация? Если право одностороннего и свободного выхода республики из Союза является ее суверенным правом, то необходимость в детализации процедуры осуществления этого права союзной конституцией просто отпадает. Союзная республика сама решает, как она будет выходить из Союза, Такое суждение, как нам кажется, имеет под собой определенные логические основания.
Принципиально новым в Конституции А.Д. Сахарова является положение о том, что “республика может быть исключена из Союза”. Устанавливается и соответствующая процедура: “Исключение республики из Союза осуществляется решением Съезда народных делу татов Союза большинством не менее 2/3 голосов в соответствии с волей населения Союза не менее чем через три года после вступления республики в Союз” (ст. 18). Эта новелла не имеет аналога ни в одной федеративной конституции мира. Речь, таким образом, идет о праве Союза отторгнуть от своего единого тела ту часть, которая угрожает здоровью и благополучию всего тела. Можно привести одинаково убедительные (или неубедительные) доводы как в оправдание этого положения, так и против него. Возможно, что здесь нашли выражение настроения в некоторых кругах нашего общества в связи с известными событиями в некоторых южных союзных республиках. Но следует ли поддаваться подобным настроениям? Обратимо ли такое решение? Что касается самой процедуры исключения, то вызывает серьезные сомнения формула “в соответствии с волей населения Союза”. Ведь, судя по смыслу ст. 18, воля населения должна быть выражена до решения съезда, а само решение, значит, может не соответствовать воле населения Союза. Тогда зачем же она, эта воля, была выражена?
Предлагаемая А.Д. Сахаровым федерация строится на принципах унификации и добровольности. При этом следует иметь в виду, что фактический статус республик неодинаков. Об этом уже говорилось. Сошлемся еще на ст. 19, в которой сказано о передаче республиками некоторых функций Центральному правительству. Каждая из них делает это самостоятельно, соблюдая лишь некоторые общие условия. Обратимся к тексту ст. 19: “Кроме перечисленных, общих для всех республик условий вхождения в Союз, отдельные республики могут передать Центральному правительству другие функции... Эти дополнительные условия членства в Союзе должны быть зафиксированы в протоколе к Союзному договору и основываться на референдуме на территории республики”. Примечательна в этом отношении и ст. 22: “Республика, если противное не оговорено в Специальном протоколе, обладает полной экономической самостоятельностью”. Таким образом, добровольно, на разных условиях вступившие в Союз республики занимают по отношению к Союзу разное положение. Одни из них будут пользоваться полной экономической самостоятельностью и даже иметь свою собственную денежную систему (ст. 21), другие будут занимать более скромное положение. На практике это могла привести к тому, что одни республики (более экономически и политически развитые) вступят в конфедеративные отношения с Союзом, а остальные — в федеративные.
Разделение компетенции между Союзом и республиками осуществляется, по мнению А.Д. Сахарова, в соответствии с принципом дуалистического федерализма, который был заложен в Конституции США 1787 года и воспринят советскими конституциями 1924, 1936 и 1977 годов. Согласно этому принципу, конституция достаточно точно определяет предметную компетенцию Союза, а все остальное передает штатам. Раздел 8 Конституции США содержит обширный перечень вопросов, отнесенных к компетенции Конгресса, т.е. Союза. Все остальное (так называемая остаточная компетенция), за некоторыми изъятиями, составляет компетенцию штатов. Об этом вполне определенно сказано в X поправке к Конституции США: “Полномочия, которые не делегированы Соединенным Штатам настоящей Конституцией и пользование которыми не запрещено ее отдельным штатам, сохраняются соответственно за штатами либо за народом”.
У А.Д. Сахарова эта идея выражена следующим образом: “Республики передают Центральному правительству осуществление основных задач внешней политики и обороны страны. На всей территории Союза действует единая денежная система. Республики передают в ведение Центрального правительства транспорт и связь союзного значения”. Отдельные республики могут передать Центральному правительству и другие функции... “Оборона страны от внешнего нападения возлагается на вооруженные силы, формируемые на основе Союзного закона, но при этом в соответствии со специальным протоколом республика может иметь свои собственные вооруженные силы или отдельные рода войск, формируемые из населения республики и дислоцируемые на ее территории”. Однако, как сказано в Конституции: “Республиканские вооруженные силы и подразделения входят в Союзные Вооруженные силы и подчиняются единому командованию”. Академик А.Д. Сахаров в данном случае отходит от дуалистического принципа, допуская существование сферы совместной компетенции Союза и республик. К этой же сфере относится эмиссия денежных знаков, ибо Конституция 1977г. предполагала существование не только союзной, но и республиканской денежной системы (ст. 21). Нам хотелось бы по этому поводу заметить, что в современном мире нет ни одной федерации, субъекты которой обладали бы правом чеканки собственной монеты.

Продолжение работы в архиве!