ПРОЦЕССЫ ИНТЕГРАЦИИ В ЛАТИНОАМЕРИКАНСКИХ СТРАНАХ

ПРОЦЕССЫ ИНТЕГРАЦИИ В ЛАТИНОАМЕРИКАНСКИХ СТРАНАХ
Введение
Актуальность, цели и задачи настоящей работы будут определены следующими факторами.
Внешняя политика стран Латинской Америки в послевоенные годы претерпела значительные изменения по сравнению с предыдущим периодом. Среди причин, повлиявших на эти изменения, были общие позитивные сдвиги в мировой политике, предоставившие больше возможностей для развития интеграционных процессов в латиноамериканском регионе. Процесс интеграции имеет некоторые особенности, не свойственные европейской или азиатской интеграции.
Особое значение для латиноамериканских стран имеют сложившиеся и складывающиеся отношения с Соединенными Штатами Америки как главным политико-экономическим субъектом "двух Америк". Процесс интеграции в странах региона усложняется наличием государств с особым внутри- и внешнеполитическим курсом (Чили, Куба, Никарагуа), что предполагает многочисленные особенности и исключения в динамике ингеграционных процессов. Если внешняя политика большинства стран региона базируется на концепциях независимости, единства и интеграции латиноамериканских стран, которые были выдвинуты еще Франсиско де Мирандой и Симоном Боливаром в период освободительной борьбы в начале XIX в., в указанных странах необходимо делать существенные поправки на особенности внутренней идеологической и экономической ситуации, претерпевшей значительные изменения к настоящему моменту, но сохранившей живые следы недавней изоляции. Необходимость интеграции в регионе засвидетельствована фактом создания особых институтов, осуществляющих контроль и координирующих протекание самих интеграционных процессов.
Латиноамериканский опыт имеет особое значение для России ввиду некоторой общности сложившихся исходных условий. В то время как в Латинской Америке многие проблемы в той или иной степени уже решены, Россия по-прежнему находится в кризисном состоянии, перед ней до сих пор стоят проблемы приватизации неэффективного госсектора, модернизации промышленности и сельского хозяйства и интеграции в мировую экономику, децентрализации и т. д. Экономический кризис, с одной стороны, и не всегда продуманные реформы, основанные на механическом использовании неолиберальных рецептов, с другой, привели к крайне негативным социальным последствиям – резкому падению реальной заработной платы, социальной поляризации и исчезновению среднего класса, росту неформального сектора и открытой безработицы, снижению социальной защищенности, криминализации общества и безудержной коррупции. В результате экономическая и социальная ситуация в России вполне сравнима с латиноамериканской (а иногда и гораздо хуже).
В таких неблагоприятных условиях Россия должна осуществлять сходные политические реформы. Латиноамериканский опыт и в этом случае может оказаться очень полезным (хотя многие возможности его использования уже упущены). При разработке механизмов политической власти немаловажное значение имеют конституционные процессы, создание и укрепление демократических институтов, преодоление фрагментации и поляризации политических партий, взаимоотношения между гражданским правительством и вооруженными силами.
Установление и развитие научных связей между РФ и странами Латинской Америки, обмен специалистами, участие в совместных научно-исследовательских проектах по безопасности в Восточной Азии и Европе могут вызвать заинтересованность стран смежных регионов, что будет способствовать диверсификации международных связей.
Перспективным интересам РФ и ряда латиноамериканских стран (Мексика, Чили, Перу и др.) отвечает совместное участие в решении важных политических и экономических проблем АТР, формировании новой системы региональной безопасности на многосторонней основе, исключающей военно-политическое доминирование какого-либо государства или группы стран. В этом заинтересовано большинство государств АТР, в первую очередь страны АСЕАН, поскольку отечественные и зарубежные эксперты характеризуют регион как мирового лидера по темпам экономического роста и интеграционных процессов и прогнозируют для него полное опасностей политическое будущее.
Что касается европейской безопасности, то Россия могла бы потенциально рассчитывать на поддержку латиноамериканскими странами ее негативной позиции в вопросах расширения НАТО на восток.
Ряд стран Латинской Америки могли бы в свою очередь рассчитывать на участие России в процессах поддержания стабильности в регионе, ее содействие в повышении их международного престижа, включая принятие некоторых из них в состав непостоянных и постоянных членов Совета Безопасности ООН. В соответствии с региональными квотами (от Латинской Америки – два государства) Генеральной Ассамблеей ООН на двухлетний срок непостоянным членом Совета Безопасности с 1 января 1998 г. избрана Бразилия. Статус аналогичного членства и соответствующий мандат на один год получила и Коста-Рика, чей представитель стал в 1998 г. председателем Совета Безопасности.
Внешнеполитическая практика РФ подтвердила, что с точки зрения экономико-технологического и военного потенциала самые развитые государства Латинской Америки более "совместимы" с Россией, нежели со странами Запада.
По оценкам отечественных и зарубежных экспертов, Россия "богата высокопроизводительной рабочей силой и изобилием технологических знаний", которые могут быть использованы на обоюдовыгодной основе в интересах межгосударственного взаимодействия с латиноамериканскими странами. В абсолютном выражении российский научно-технический потенциал оценивается в сумму около 400 млрд долл.
В последнее время роль латиноамериканского региона в системе российских внешнеполитических приоритетов значительно возросла. Это вселяет уверенность в том, что в ближайшее десятилетие государства Латинской Америки станут важными партнерами России.
Глава 1. "Основные особенности и закономерности интеграционного процесса в странах Латинской Америки"
1.1. Сущность современного процесса экономической интеграции.
Экономическая интеграция есть результат углубления процессов интернационализации, доведение их до уровня интеграции. Транснациональные корпорации и современная технологическая революция в громадной степени усиливают действие переплетающихся факторов хозяйственной жизни во всем мире. Главный участник интеграционного процесса как следствие интернационализации экономики – крупный частный капитал. С одной стороны, происходит нарастание глобального процесса интернационализации хозяйственной жизни, а с другой – экономическое сближение стран на региональной основе приобретает форму экономической интеграции.
Региональная интеграция, вырастающая на базе интернационализации производства и капитала, в то же время выражает определенную дивергенцию в системе мирового рынка, то есть параллельную тенденцию, развивающуюся рядом с более глобальной. Она представляет собой если не отрицание глобального характера мирового рынка, тем не менее, в определенной мере попытку замкнуть его в рамках группы развитых государств-лидеров. Речь идет о качественном сдвиге, обусловленном, с одной стороны, растущими экономическими потребностями к хозяйственному сближению разных стран, с другой – всеохватывающим характером углубления противоречий в рамках мировой системы. Выход из этих противоречий, как и задачи, диктуемые ускорением интернационализации национальных хозяйственных комплексов, современное рыночное хозяйство стремится решить через посредство региональной экономической интеграции. В рамках регионального комплекса интересов национализируются и интегрируются уже не только первая и третья фазы кругооборота общественного капитала участвующих в интеграции стран, протекающие в сфере обращения, но его вторая – центральная фаза, то есть самовоспроизводство, сам технологический процесс создания товара [Тенденции мирового экономического развития. Прил к жур. "МЭиМО", М. 1991, С. 34.]. В результате происходит "переплетение кругооборота совокупных национальных капиталов в целом. Здесь пролегает основной рубеж, отделяющий интеграцию от доинтеграционных форм интернационализации хозяйственной жизни". Но в то же время и само понятие "интеграция" как экономическая категория все еще имеет довольно абстрактный характер, поскольку нигде в мире не произошел процесс полной интеграции, завершившийся объединением. Поэтому интеграция – это процесс объединения, но еще не само объединение.
Как свидетельствует мировой опыт, взаимное открытие государствами границ для свободного движения товаров, услуг, капиталов, рабочей силы наряду с механизмами конкуренции стимулируют более высокую эффективность производства, использование достижений НТР, что в конечном счете способствует повышению жизненного уровня населения. Те страны, которые на взаимной основе сняли барьеры на пути активного, прежде всего хозяйственного, сотрудничества и кооперации, сознательно пошли на расширение конкуренции на своей территории, ныне пожинают плоды интеграции. Речь в первую очередь идет о странах, входящих в Европейский Союз, который длительное время оставался общепризнанной моделью интеграционного процесса и его институционального оформления. Конечно, для того, чтобы товары, капиталы, рабочая сила свободно пересекали государственные границы и могли стать фактором конкуренции, необходима не только общность системных ценностей, но и унификация норм, законодательства, регулирующих отношения личности, общества и государства. Полуторагодовая подготовка договора о создании ЕЭС, подписанного в 1957 г., потребовалась прежде всего для согласования именно этих вопросов, а также способов принятия решений, урегулирования конфликтных ситуаций, поиска оптимального соотношения межнациональных и наднациональных аспектов в деятельности "Общего рынка". Эволюция сообщества, переход от общего к единому рынку (в рамках Маастрихтских соглашений) – свидетельство развития интеграционного процесса в Европе вглубь и вширь, укрепления влияния Европейского Союза на мировую экономику.
Одновременно в мире возникают и иные модели интеграции. Среди них следует упомянуть Совет Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), а также Североамериканскую ассоциацию свободной торговли (НАФТА). Именно эти три экономических мегаблока (Европейский союз, АТЭС и НАФТА) завершают раздел мирового экономического пространства, закладывают фундамент нового мирового экономического порядка.
Вместе с тем даже в Европе, где ЕС является центром притяжения, ощущаются тенденции к различной субрегиональной интеграции. Здесь наряду с "Общим рынком" с 1960 г. существует Европейская ассоциация свободной торговли (Австрия, Норвегия, Швеция, Швейцария, Финляндия, Исландия), складывается Скандинаво-Балтийская группа, Вышеградский треугольник. В Азии помимо АТЭС действует АСЕАН (Индонезия, Таиланд, Малайзия, Филиппины, Бруней); определенные подвижки обозначились в консолидации Ассоциации регионального сотрудничества Южной Азии (Индия, Пакистан, Бангладеш, Шри Ланка, Непал и Мальдивы). В Северной Африке создан Магрибский союз в составе пяти стран.
Особый опыт представляет собой латиноамериканская интеграция.
1.2. Этапы развития латиноамериканской интеграции.
В развитии латиноамериканской интеграции можно выделить несколько этапов. Это, во-первых, послевоенный этап, когда она рассматривалась главным образом как средство преодоления слаборазвитости. На этом этапе, проходившем под эгидой ООН, инициатором создания зоны свободной торговли (на основе всеобъемлющего договора), которая охватила бы все латиноамериканские страны, выступила Экономическая комиссия для Латинской Америки (ЭКЛА). Созданная в 1948 г. в качестве временного органа и преобразованная затем в постоянную регионально комиссию ООН, ЭКЛА основное внимание уделила именно интеграционным процессам в регионе, мерам по улучшению его внешнеэкономических связей с другими странами и районами мира. Однако попытка реализации всеобъемлющего договора успехом не увенчалась. Первое же десятилетие его действия показало, что на практике он не работает. Ряд стран по разным причинам вышли из договора; другие, хотя и остались его участниками, нередко нарушали его положения. В итоге в 60 – 70-х гг. на смену первому не вполне удачному этапу интеграции пришел новый – этап формирования региональных и субрегиональных группировок .
Первой такой интеграционной группировкой, образованной Гватемалой, Гондурасом, Коста-Рикой, Никарагуа и Сальвадором в 1960 г., стал Центральноамериканский общий рынок (ЦАОР). Он предусматривал поэтапную ликвидацию таможенных пошлин во взаимной торговле, введение единого внешнего тарифа в отношении третьих стран, заключение соглашений между странами-участницами о промышленном и торговом сотрудничестве. Затем на основе Картахенского договора (1969 г.) в рамках Латиноамериканской ассоциации свободной торговли (ЛАСТ), действовавшей с 1961 г., сформировалось субрегиональное торгово-экономическое объединение Боливии, Перу, Колумбии, Чили и Эквадора, получившее название "Андский пакт" (Андская группа). В 1973 г. к нему присоединилась Венесуэла. Были разработаны программы развития металлообрабатывающей, нефтехимической и автомобильной промышленности, предусматривавшие специализацию и кооперирование производства стран-участниц, намечена общая политика в отношении иностранных инвестиций, либерализована внутризональная торговля, объем которой с 1969 по 1983 г. вырос более чем в 12 раз и превысил 1,5 млрд долларов [Там же, с. 25].
В том же 1969 г. возникла еще одна субрегиональная экономическая группировка – так называемая Лаплатская группа ("Договор бассейна Ла-Платы"), объединившая Аргентину, Боливию, Бразилию, Парагвай и Уругвай. В отличие от Андской группы она не ставила целью расширение взаимной торговли, координацию экономической политики, создание субрегионального общего рынка. Речь при ее образовании шла главным образом о развитии производственной сферы и инфраструктуры ("ускорение гармоничного развития и физической интеграции бассейна Ла-Платы и прилегающих к нему районов" [Лат. Америка, 1981, № 6, с. 68 – 69.]). К этой же категории экономических группировок относится и Амазонский пакт (1978 г.), подписанный восемью государствами (Боливией, Бразилией, Венесуэлой, Гайаной, Колумбией, Перу, Суринамом и Эквадором). Его цель – ускоренное использование совместными усилиями обширной и слабо освоенной территории бассейна Амазонки.
Наконец, следует упомянуть еще одно зональное торгово-экономическое объединение в составе 13 англоязычных стран Карибского бассейна. Это – образованный в 1973 г. карибский "Общий рынок" (КАРИКОМ), главную роль в котором играют Барбадос, Ямайка, Гайана, а также Тринидад и Тобаго.
Все вышеназванные субрегиональные экономические группировки проявили значительно большую жизнеспособность по сравнению с начальным этапом интеграции. Однако в условиях общей нестабильности на континенте, напряженной социально-политической ситуации, вызванной герильей, частыми сменами политических режимов, военными переворотами, терроризмом, внутренними и межгосударственными конфликтами, их будущее также было весьма неопределенным. Достаточно вспомнить "футбольную" войну между Сальвадором и Гондурасом в 1969 г., почти на 10 лет парализовавшую деятельность ЦАОР, острое аргентино-бразильское соперничество в Лаплатской группе, противоречия в КАРИКОМ в связи с интервенцией США в Гренаду, выход в 1976 г. Чили из Андского пакта и т. д., чтобы составить представление о сложности и неоднозначности интеграционных процессов в Латинской Америке в указанный период [Тенденции мирового экономического развития. Прил к жур. "МЭиМО", М. 1991.].
Окончание гражданских войн, национальное примирение в Центральной Америке, крах военных диктатур в странах южного конуса, общее улучшение международного климата в середине 80-х гг. дали в Латинской Америке импульс интеграционному движению третьего поколения. Особенностью этого, третьего этапа интеграции в Латинской Америке является стремление государств региона использовать ее не только в качестве локомотива развития, но и как важнейшее средство включения Латинской Америки на более выгодных условиях в общемировое хозяйство, мировую экономику. Интеграционные процессы на континенте как бы обретают "второе дыхание", чему в немалой степени способствовал отказ большинства латиноамериканских стран от ориентации на внутренний рынок, политики "импортозамещающей индустриализации" и государственного протекционизма в пользу либерализации экономик и внешней торговли. Итогом этих изменений стало создание в 1988 г. вместо ЛАСТ Латиноамериканской ассоциации интеграции (ЛАИ), поставившей во главу угла своей деятельности промышленное кооперирование по конкретным отраслям, сокращение взаимных таможенных пошлин (к середине 1990 г. они сократились на 10%), сотрудничество в сфере сельскохозяйственного производства, транспорта, валютно-финансовых отношений. Активизировалась деятельность Латиноамериканской экономической системы (ЛАЭС) – региональной межгосударственной экономической организации 26 стран континента, созданной в 1975 г. с целью выработки единой региональной экономической стратегии, координации планов развития, содействия интеграции и осуществления экономических проектов. Возродилась концепция ЦАОР, на этот раз с участием Панамы. На юге континента Бразилия, Аргентина, Парагвай и Уругвай в 1991 г. приступили к созданию своей субрегиональной группировки – Общего рынка стран Южной Америки (МЕРКОСУР). Мексика, Колумбия и Венесуэла образовали так называемую Группу трех. Наконец, в начале 1991 г. начались переговори между США, Канадой и Мексикой о создании Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА), увенчавшиеся подписанием в декабре 1992 г. соответствующего соглашения. Помимо заключения региональных и субрегиональных договоров большое развитие получили функциональные соглашения, предусматривающие конкретные меры по торговым и таможенным вопросам, на двусторонней (их свыше 20) и многосторонней основе. К числу последних можно отнести соглашения между ЦАОР и Мексикой, ЦАОР и Колумбией, между ЛАИ и Европейским союзом.
Таким образом, в Латинской Америке сформировалась весьма сложная и устойчивая инфраструктура межгосударственных отношений, в которую наряду со всевозможными договорами, соглашениями и протоколами органично вписались различные фонды регионального развития (государственные, частные и смешанные), а также разного рода программы и проекты развития. Важная роль в цементировании этой инфраструктуры принадлежит Межамериканскому банку развития (МБР), представляющему собой межправительственное кредитное учреждение. Членами МБР, действующего с 1960 г., помимо латиноамериканских стран являются США, Канада, а также еще 15 государств Европы и Аэии. В 1968 г. на совещании руководителей МБР при участии представителей корпораций и банков развития латиноамериканских стран была создана Латиноамериканская ассоциация финансовых институтов развития, которая также вносит свой вклад в содействие интеграционным процессам в регионе. Этой же цели служат Центральноамериканский банк экономической интеграции, Андская корпорация развития и другие государственные и частные организации, связанные с валютно-финансовыми проблемами Латинской Америки.