Инфоняня - Сайт для родителей и детей

Добро пожаловать, Гость
Логин: Пароль: Запомнить меня
Курсовые и дипломы по дисциплинам Маркетинг, менеджмент, Внешнеэкономическая деятель

Полные версии материалов во вложении!

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ЧИЛИЙСКОЙ ПОЛИТИКИ В 1990.doc

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНЕЙ ЧИЛИЙСКОЙ ПОЛИТИКИ В 1990.doc 8 года 1 мес. тому назад #947

  • Админчик
  • Админчик аватар
  • Offline
  • Администратор
  • Сообщений: 1283
  • Репутация: 0
Введение
Данная курсовая работа представляет собой исследование, посвященное изучению тенденций внешнеэкономического и социально-политического развития Чили. Ее своеобразие состоит в том, что она описывает процессы бурного развития процессов демократизации, охвативших все страны так называемого "южного конуса" Латинской Америки.
Вслед за политическими переменами, произошедшими в Чили в декабре 1969 г. и передачей власти Пиночетом гражданскому правительству во главе с П. Эйлвиным в марте 1990 г. начинается целый период в общественной жизни этой страны, характеризуемый переходом от военно-диктаторских режимов к представительной демократии.
В курсовой работе сконцентрировано внимание на явлениях и фактах чилийской действительности, в наибольшей мере освещающих вопросы внешней политики Чили, а также на условиях, в которых эта политика протекает на протяжении последних восьми лет.
Важное место уделено в работе анализу внешнеэкономических связей страны, показу ключевых проблем, которые возникли в результате воплощения на практике неолиберальной модели в условиях Чили: последствия транснационализации, приватизации государственного сектора, свертывания аграрной реформы, разработанной еще правительством Э. Фрея, роста внешней задолженности и последующим "экономическим чудом", наступившее в условиях модификации первоначальной модели. Экономический подъем вызвал некоторое снижение уровня безработицы, но не смог снять по сей день большую социальную напряженность в стране, обусловленную возросшей поляризацией чилийского общества.
К моменту написания курсовой работы приобретает особое звучание в нынешний постпиночетовский период общественно-политического развития Чили. В соответствии с новыми условиями развивается качественно новый этап демократизации, который в ряде документов чилийских прогрессивных течений характеризуется как этап борьбы за создание "новой демократии". Речь идет как о возникновении и формировании новых коалиций, так и о решении таких конкретных задач, как модификация многих унаследованных от прежнего режима конституционных и юридических норм.
Проблема достижения компромиссов между различными силами на внешнеполитической арене приобретает все большее значение, поскольку задачи демократизации требуют привлечения широкого спектра социальных сил для углубления и консолидации демократических завоеваний народов Южной Америки. Достижение нового уровня единства в новых условиях может открыть еще более вдохновляющие перспективы перед делом демократии, экономического и социального прогресса на благо всех стран исследуемого региона.
В настоящей курсовой работе мы стремились обратиться прежде всего к материалам из чилийской действительности, к ее наиболее выдающимся аспектам, представляющим общетеоретический интерес. Курсовая работа насыщена конкретным аналитическим материалом, имеющим определенное практическое значение, особенно в свете перспектив развития российско-чилийских отношений. Восстановление дипломатических отношений с СССР в день принятия присяги новым президентом Чили показывает значение, которое новое правительство придает данному направлению своей внешней политики.
Есть все основания полагать, что российско-чилийские отношения будут развиваться под знаком дальнейшего укрепления дружбы и взаимопонимания между народами двух стран.
Глава 1. "Основные направления внешней политики Чили в 90-е годы"
1.1. Основные направления внешней политики гражданского правительства П. Эйлвина.
Изменение международной обстановки в конце 80-х годов, консолидация оппозиционных сил в стране предопределили изменения в американской политике в отношении чилийского правительства. Победа демократической оппозиции на выборах в декабре 1989 г. означала новую расстановку сил на внутриполитической арене и переоценку внешнеполитических концепций. Именно в этой области деятельности гражданского правительства П. Эйлвина изменения наиболее заметны. Они соответствуют предвыборным обещаниям выигравшей выборы оппозиции и отвечают чаяниям народа.
Исходя из того, что систематическое нарушение военным режимом прав человека и отказ от демократических принципов во внешней политике привели страну в области международных отношений к кризисной ситуации, новое руководство страны заявило о своем стремлении прорвать международную изоляцию и восстановить престиж Чили в мире путем активного участия в деятельности международных и региональных организаций. Такая внешняя политика страны, по мнению ее президента П. Эйлвина, позволит заручиться международной поддержкой, что создаст, в свою очередь, определенные условия, гарантирующие осуществление переходного – от военной диктатуры к демократической форме правления – периода и углубление демократических процессов в Чили.
В связи с изложенным выше меняются принципы и критерии внешнеполитической деятельности правительства. Это обусловлено также и тем, что период правления военных внешняя политика отражала интересы авторитарного режима и была ему подчинена больше, чем интересам нации, что стало особенно очевидно с приходом гражданского правительства. Следует также помнить и тот факт, что более чем за полтора десятилетия изменилась не только Чили, но и международное и латиноамериканское сообщества, что вызывает необходимость не только вернуться к прежним демократическим принципам во внешней политике, но и соответствовать новым требованиям современной действительности. [Memorandum confidencial del Miniaterio de relacionea exteriorea. Santiago, 1994.] Внешняя политика, таким образом, в силу активизации интеграционных процессов как в мире, так и на латиноамериканском континенте становится существенным инструментом развития страны. Согласно официальным данным, во внешнеполитической деятельности новое правительство руководствуется "национальными интересами", которые определяются "традиционными принципами чилийской демократии": [New York Times. 1990. Dec. 7.] право наций на самоопределение, уважение основных прав человека, невмешательство во внутренние дела суверенного государства, решение спорных вопросов мирными средствами, соблюдение международных договоров, идеологический плюрализм в межгосударственных отношениях, осуждение международного терроризма и проявления в любых формах расизма и колониализма. Принципы мира, дружбы и сотрудничества должны лежать в основе правительственных и неправительственных связей, что, по мнению новых руководителей страны, прорвет международную политическую изоляцию и создаст необходимую материальную и политическую поддержку процессу восстановления демократии в Чили. [Nacional del Fartido Comuniata de Chile, 1989 // El Sigio International. 1989.Extra. P. 5.]
Редемократизация внешней политики предусматривает переход от "преторианско-идеологизированного" к "гражданско-прагматическому стилю" дипломатии. Такая смена концепций означает не только осуществление более гибкого внешнеполитического курса, но и влечет за собой реконструкцию самого МИДа. Вновь привлекаются гражданские специалисты в области международного права и международных отношений, а самому министерству возвращаются функции основного координатора внешних связей страны.
С приходом к власти в марте 1990 г. правительство П. Эйлвина начало на практике реализовывать декларированные во время предвыборной борьбы внешнеполитические принципы. Вновь Чили включается в работу ООН, восстанавливаются дипотношения со странами Восточной Европы и Советским Союзом. Однако, традиционно приоритетных направлением во внешнем курсе государства останутся отношения с США. Судя по имеющимся данным, Чили заинтересована в дальнейшем развитии военных отношений, в углублении и диверсификации политических, экономических и культурных связей. Свидетельством стремления Чили изменить американское общественное мнение в свою пользу является позиция правительства в упоминавшемся "деле Ле-тельера" и его быстрое разрешение. Наряду с американским направлением важное место занимает и западноевропейское, где Чили планирует расширить сферы своего сотрудничества.
Особое внимание уделяется чилийским правительством усилиям, направленным на реинтеграцию страны в латиноамериканский регион. Предполагается, что в поставторитарный период Чили восстановит сотрудничество в различных областях с латиноамериканскими государствами, вернется в региональные как экономические, так и политические группировки, как, например, "Андский пакт", или вступит в созданную в 80-е годы "Группу Рио".
Важным направлением во внешней политике Чили остаются отношения Чили со странами АТР. Однако если в предшествующий период Чили стремилась самостоятельно прорваться в АТР и быть "вооруженным часовым" южной части Тихого океана, то теперь предполагается изменить облик Чили на экономического посредника между государствами АТР и Латинской Америкой. Это соответствует не только интересам Чили в этом регионе, но и мирному сотрудничеству в Тихом океане всего международного сообщества.
I. Таким образом, реализуемая внешнеполитическая программа и деятельность правительства П. Эйлвина способствуют процессу внутриполитической стабилизации страны, а также восстановления и роста престижа Чили на региональной и мировой аренах.
1.2. Роль США в установлении и преодолении внешней изоляции Чили. Влияние стран западной демократии на внешнеполитические концепции и доктрины правительства Чили 90-х годов.
В 90-е годы Чили наряду с центральноамериканским и карибским субрегионами стала занимать заметное место на шкале внешнеполитических приоритетов Соединенных Штатов Америки. Особенность сегодняшней ситуации в Чили состояла в том, что там развивались глубокие и неоднозначные политические, социальные и экономические процессы. Именно углубление этих процессов представляло, по мнению правящих кругов США, особую угрозу их национальным интересам, а также и всей Западной системе. Поэтому в 90-е годы Чили стала объектом особого внимания вашингтонской администрации.
Кроме того, после сентябрьского контрреволюционного переворота 1973 г. [El Sigio International. 1989. Mar. P. 3.] США становятся на длительное время основным и важным партнером во внешнеполитической деятельности военного правительства Чили. Это было обусловлено как международной политической изоляцией, в которой оказался чилийский режим, так и той огромной ролью, которую сыграли правящие круги, спецслужбы и монополии США в консолидации контрреволюции, свержении правительства Народного единства С. Альенде и установлении диктатуры Пиночета.
Опыт Народного единства был притягателен не только для стран Латинской Америки, но и служил катализатором многих революционных процессов в мире. Это не могло не предопределить подход США к чилийским событиям и их практическую деятельность, которая привела к свержению правительства Альенде. Отказ Чили в предоставлении займов, меры, предпринятые США, которые привели к понижению мировых цен на медь, и ряд других подобных акций нацелены были на экономическую, финансовую, социальную и политическую дестабилизацию народного правительства.
Переворот в Чили изменил внешнеполитический курс страны, формирование которого стало прерогативой военных, чьи интересы, в сущности, не противоречили интересам Вашингтона.
Внешнеполитическая деятельность военного правительства осуществлялась в условиях замены традиционной для внешней политики Чили гражданско-прагматической концепции в дипломатии на военно-идеологическую. Если до переворота для внешней политики Чили были присущи такие черты, как уважение международного права, признание реалий современного мира, уважение интересов соседних государств, то в 90-х годах курс Чили был направлен на идеологизацию международных отношений, на реализацию внешнеполитических доктрин за счет сопредельных стран. Огромное влияние на внешнеполитическую деятельность Чили 90-х годов имела разработка геополитических доктрин, предпринятая генералом А. Пиночетом в своей работе "Геополитика", опубликованной еще в 1968 г. Основные положения Теополитики" легли в основу военно-идеологической концепции внешней политики страны.
Исходя из того, что государству для своего развития необходимо пространство, завоевание которого в современном мире достаточно сложно и требует длительного времени, генерал утверждал, что сильное в военном, экономическом, дипломатическом и демографическом отношениях государство должно иметь право и привилегии в территориальных спорах. "Одна из целей геополитики, – продолжал он, – состоит в соотношении предпосылок к возможному применению и использованию особых законов во внешней политике государства". [Новый мир. M., 1990.№ 3. С. 81.] И далее "геополитика рассматривается как инструмент мышления и политического действия, более того, она должна восприниматься в государственно-географическом понимании и направляться на достижение различных внутренних и внешних целей страны".
Конкретизируя эти общие положения, Пиночет указывал на "внешние цели" чилийской геополитики: господство в южной части Тихого океана, проливе Дрейка; экспансия на север и юг от границ Чили; оккупация и контроль над проливами и островами Южного конуса Латинской Америки; препятствовать сближению Перу и Боливии, а также их возможному совместному союзу с Аргентиной и т. д. Однако геополитические экспансионистские устремления правительства Чили пришлось ограничить ввиду осложнения внешнеполитических проблем, с которыми столкнулось правительство на международной и латиноамериканской аренах.
Внешнеполитические условия Чили в 90-х годах осложнены наследием, когда за годы правления военных Чили формально расширила дипломатические отношения до 61 посольства по сравнению с 47 в 1973 г. этот факт имел скорее чисто количественный характер. До 86 % государств, с кем были установлены отношения за указанный период, выступали на международных форумах с осуждением режима Пиночета. Хорхе дель Валье, будучи министром иностранных дел, вынужден был признать, что за период правления Пиночета Чили приобрела в международном сообществе до 90 % стран в качестве "своих врагов". Таким образом, внешнеполитический курс военных не пользовался особой популярностью в стране и за ее пределами.
Политологи Соединенных Штатов и Латинской Америки вынуждены были почти единодушно признать, что страна в годы правления военных оказалась в политической изоляции. Под термином "политическая изоляция" они подразумевают не столько отсутствие у государства" дипломатических отношений, сколько неспособность правительства устанавливать и развивать позитивные, динамичные внешние контакты. Кроме того, для чилийских военных было характерно то, что они не смогли выразить подлинно национальные интересы на международной арене. Более того, политическая изоляция Чили явилась результатом установления авторитарной формы правления; политики нарушения прав человека; замены традиционной для Чили гражданско-прагматической концепции во внешней политике на военно-идеологическую.
Чилийский ученый, Э. Менесес, признает, что "международный имидж" Чили 90-х годов явно низок и сравнивает это государство с "островом на континенте". Причины столь незавидного положения Чили в регионе он видит во внешней политике, для которой характерен изоляционизм. Слишком последовательное выполнение своих геополитических целей за счет интересов соседних государств при ориентации на США не способствовало росту международной популярности Чили.
При этом в наибольшей степени проамериканский характер внешнеполитической деятельности правительства Пиночета проявился в отношениях с латиноамериканскими государствами. Обострение территориальных споров с сопредельными странами выявило как политические амбиции военных, так и их стремление играть роль привилегированного партнера QUA. Практически по всем сложным проблемам современных межамериканских отношений правительство Чили солидаризировалось с Вашингтоном.
Таким образом, проамериканская направленность, национализм в межрегиональных отношениях, грубое нарушение прав человека – вот те характерные черты внешней политики правительства Чили, которые затрудняют отношения этой страны с международным сообществом.
Американо-чилийские отношения достаточно длительный период, вплоть до настоящего времени, носят "сердечный характер". Предоставление экономической и политической помощи через различные международные финансовые институты со стороны США укрепляет позиции Чили. Безоблачность отношений была несколько омрачена приходом в Белый дом администрации Б. Клинтона. В рамках общей политики защиты прав человека, проводимой в то время США, Вашингтон выступает с критикой правительства Чили за нарушения в данной области гуманитарных отношений, имевшие место в Чили. Однако при голосовании в международных организациях представители США либо воздерживаются, либо голосуют против резолюции, осуждающей внешнеполитический курс Чили.
Щекотливым моментом стало в американо-чилийских отношениях убийство в США экс-министра иностранных дел О. Летельера. Вплоть до последнего времени "дело Летельера" использовалось Вашингтоном для политико-психологического давления на военное правительство. В результате усиливающейся критики военного режима в области прав человека администрация Картера ввела еще в 1977 году эмбарго на поставку военной техники и снаряжения в Чили. До 1977 года Чили импортировала военную технику в основном из США, Бразилии, Канады и стран Западной Европы, а также получала на военные нужды до 200 млн долл. в год, которые ей предоставляли США.
Введение эмбарго поставило правительство Чили перед необходимостью развивать собственную военную промышленность. По данным на 1992 г., в Чили на военные расходы было ассигновано 928 млн долл., что составляло 7,9 % от ВНП по сравнению с 772 млн долл. в 1988 г., составлявшими 5,6 % от ВНП. В конечном итоге это привело к усилению курса военных на милитаризацию страны.
В результате принятых мер по развитию национальной военной промышленности уже к началу 90-х годов Чили превратилась из импортера оружия и военной техники в их производителя и экспортера. Продажа вооружений стала занимать в экспорте страны пятое место, а ежегодная сумма сделок, по данным на 1994 г., достигла 280 млн долл. в год. По производству и экспорту вооружений Чили вышла на третье место в Латинской Америке после Бразилии и Аргентины.
Ключевой фигурой в военной промышленности Чили стал предприниматель из близкого окружения Пиночета К. Кардоен. Его фирма от экспорта вооружений и боевой техники ежегодно получала до 100 млн долл.
Таким образом, военное эмбарго, введенное США, в конечном счете подтолкнуло еще одну страну Латинской Америки к развитию военной промышленности. Рассчитанная на морально-политический и международный резонанс, политика Соединенных Штатов объективно укрепляла в 90-е годы позиции правительства Чили.
В рамках общей политики США, направленной на демократизацию политических процессов в Латинской Америке, в 90-е годы стали развиваться американо-чилийские отношения в русле, выражающемся прежде всего в отходе США от принципов "тихой дипломатии". Госдепартамент США в 1990 г. открыто подверг критике режим за отношение к политическим заключенным и заявил о необходимости перехода Чили к демократической форме правления.
Анализируя ситуацию в Чили, зам. помощника госсекретаря по межамериканским делам Дж. Митчел заявил, что задача Белого дома состоит в том, чтобы оказать поддержку процессу перехода Чили к демократии путем сотрудничества и с правительством Чили, и с демократической оппозицией.
Согласно официальным источникам, в верхних эшелонах власти Соединенных Штатов весьма были заинтересованы в том, чтобы в Чили в результате выборов совершился переход власти от авторитарного военного режима к "представительной демократии", произошла замена скомпрометировавших себя политических деятелей на тех, кто заявляет о восстановлении попранных Пиночетом прав человеках приверженности демократическим свободам, увязывая это с тесным сотрудничеством с Вашингтоном на всех уровнях.
Следует отметить, что внутриэкономическая политика военного правительства, основанная на реализации неолиберальной модели "чикагской школы", не вызывала резкой критики со стороны американского истэблишмента. Более того, правительство Соединенных Штатов заявляло неоднократно о заинтересованности поиска такого решения политического кризиса, которое сохранило бы экономическую модель Чили и оставило бы без изменений американо-чилийские отношения. В свою очередь, экономические средства, применяемые чилийским руководством, как отмечалось обозревателями Белого дома, смогут удержать развитие политического процесса в Чили рамками буржуазной демократии. Сложный, неоднозначный процесс борьбы за демократизацию в Чили, разнообразный спектр оппозиционных сил на политической арене страны приводят к тому, что администрация Белого дома осторожно и тщательно подходит к формированию американо-чилийских отношений в новых условиях.
Следует отметить, что в военной области американо-чилийские отношения не подверглись сильной корректировке. США традиционно рассматривают Чили в качестве своего военно-политического союзника. Прежде всего это определяется заинтересованностью Белого дома в географическом расположении данного латиноамериканского государства. Возможность установления прямого контроля над южной частью Тихого и Атлантического океанов отвечает долгосрочным целям общего латиноамериканского курса США. В этой связи Вашингтон регулярно проводит совместные с Чили военные маневры "Унидас". Давая интервью еженедельнику "Ньюсвик", бывший помощник госсекретаря по межамериканским делам Э. Абраме указывал на необходимость и важность сотрудничества с чилийскими военными, их обучения в Соединенных Штатах. В противном случае, отмечал он, возможная потеря американского влияния на военных Чили "может обернуться для США катастрофой". [Americana: Rev. Nord. Eatud. Latinoamer. 1995.Vol. XV. № 1/2.P. 160.]
В своих планах расширения военного контроля в южных районах Тихого океана Вашингтон возлагает на правительство Чили особые надежды. В данном случае именно в отношении Тихого океана геополитические концепции военного правительства Чили совпадают с военно-стратегическими целями США.
Разработка геополитических установок об интересах Чили в Тихом океане имеет большую историю, но наиболее четко они были сформулированы в упоминавшейся работе Пиночета "Геополитика". В ней он указывал, что одной из целей чилийской геополитики является завоевание господствующего положения Чили в южной части Тихого океана. Это право, по его мнению, страна имеет в силу исторических традиций, своего географического положения, обладания рядом островов в Тихом океане (о. Пасхи, о. Хуан Фернандес и др.), а также в силу национальных интересов в Антарктике. [Известия. 1990.15 марта.]
Установление контроля со стороны Чили в данном регионе, по мнению чилийского политолога У. Хорсеса, расширило бы также возможности страны в области торговли, поиска новых источников энергии, природных ресурсов, продуктов питания, а также повысило бы ее конкурентоспособность на международной арене. Взгляды У. Хорсеса, отразившие интересы определенной части правящих кругов Чили, свидетельствовали о том, что тихоокеанская политика страны имеет не только преемственный, но и перспективный характер.
Об особой миссии страны в Тихом океане говорилось и в статье "Чили и юг Тихого океана", отразившей взгляды правительства Чили на геополитическую концепцию, которая обосновывает расширение контроля Чили в указанном регионе. По их мнению, наращивая военную мощь в южной части Тихого океана, Чили тем самым проявит заботу не только о своей безопасности, но и безопасности партнеров по "Пакту Рио-де-Жанейро".
Геополитические установки настоящего правительства дополняются новыми исследованиями чилийских ученых об интересах Чили в тихоокеанском регионе. Указывая на возрастающую стратегическую роль бассейна Тихого океана, такие ученые, как Рикардо Риеско, Фернандо Гамбоа, Хосе Томас Летельер, Марио Арнельо, Х. Салазар и др., делают вывод о том, что этот регион в недалеком будущем станет ареной соперничества различных государств. В свою очередь, Чили, обладающая потенциальными возможностями для расширения экономического, политического и культурного сотрудничества со странами АТР, не должна отставать от других государств и уже в настоящее время начать разрабатывать программы по диверсификации и углублению своих связей в регионе. "Географическое расположение, – считает Хосе Томас Летельер, – уже недостаточно для определения своего присутствия в тихоокеанском регионе. Необходимо конкретными действиями доказать свою принадлежность к нему".
Следует также отметить, что идея возможности участия Чили в каком-либо международном сообществе, созданном в бассейне Тихого океана, не сбрасывается со счетов ни академическими кругами Чили, ни их сторонниками. Многие чилийские политологи полагают, что сотрудничество их страны с государствами АТР поможет преодолеть не только международную политическую изоляцию, но и будет способствовать решению экономических проблем в стране.
Параллельно с теоретическим обоснованием чилийской политики в Тихом океане руководство страны предпринимает и ряд практических мер по ее реализации. В стране открыты институты по изучению возможностей участия Чили в АТР и подготовке специалистов в данной области. Это созданный в 1966 г. Институт международных исследований при Университете Чили, основанный в 1980 г. при непосредственном участии А. Пиночета институт "Гео-Чили" и, наконец, Институт по изучению Тихого океана (1985 г.).
В последние годы Чили стала активно участвовать в Постоянной комиссии стран южной части Тихого океана. Наряду с защитой суверенных прав тихоокеанских государств на морские и природные ресурсы в пределах 200-мильной зоны их прибрежных вод комиссия стала выступать и за упрочение мира в этом регионе.
Наряду с участием в региональной организации Чили на правах наблюдателя представлена на Трехсторонней конференции по сотрудничеству в Тихом океане. Чилийские эксперты входят в рабочие группы конференции по изучению проблем энергетики, минеральных ресурсов передачи технологии и продажи меди.
Помимо изложенного выше, правительство Чили изыскивает возможности для расширения дипломатических связей. В целях оказания помощи МИДу Чили в вопросах, связанных с участием в сотрудничестве со странами АТР, в апреле 1986 г. был создан "Чилийский комитет по сотрудничеству в Тихом океане". В его состав вошли представители торгово-предпринимательских кругов, ученые, а также сотрудники МИДа Чили. Таким образом, военный режим предпринимал практические шаги по расширению присутствия страны в АТР, что, по мнению ученых Университета Чили, является "современным выражением постоянного и большого интереса правительства Чили к Тихоокеанскому региону".
О совпадении интересов США и Чили свидетельствует и тот факт, что 2 августа 1985 г. министр иностранных дел Чили X. дель Валье и посол США в Чили Д. Тибердж подписали договор об использовании США о. Пасхи для аварийного приема или возможной посадки космических кораблей многоразового использования. Этот договор рассчитан на восемь лет и активно действовал в 90-е годы, предусматривая ведение ряда необходимых строительных работ по расширению взлетно-посадочной полосы аэропорта Матавери, а также модернизации морского порта на острове. Таким образом, речь идет фактически о создании навой военно-воздушной базы США в южной части Тихого океана. Идея ее создания возникла в 1994 г. в связи с якобы научной необходимостью Научного управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА).
Вице-адмирал в отставке Ли Мой предлагал даже продать или сдать в аренду на 25 лет остров Пасхи за 600 млн. долл. в год, подобно тому, как это было сделано с филиппинскими территориями, которые в настоящее время являются американскими военными базами Субик-Бей и Кларк Филд. [Comercio Exterior. 1997.№ 9.]
В то же время в Чили был создан так называемый "Комитет за мир для Чили и в защиту острова Пасхи", в который вошли различные общественные организации страны. Комитет выступил с заявлением, в котором указывалось на возможное нанесение экономического, культурного и политического ущерба для Чили в случае создания военной базы на острове. В связи с этим комитет предлагал проведение в стране всенародного обсуждения и завершения его народным плебисцитом. Тем не менее правительство Чили провело переговоры с США и пошло на подписание договора.
Таким образом, остров Пасхи стал стратегической базой США для контроля над югом Тихого океана и проливами, соединяющими его с Атлантическим: Магелланов пролив, пролив Бигла и пролив Дрейка. Вовлечение Чили в военно-стратегические планы США означало, что в случае международной военной конфронтации страна становится не только ее участником, но и объектом военных действий.
По замечанию латиноамериканской печати, oбopудoвaние, которое установлено на базе, позволяет также корректировать полет ракет, запускаемых с атомных подводных лодок США. ["Правда". 1992.28 июня]
Можно предположить, что создание новой военно-космической базы Пентагона было вызвано не только общей стратегией США, направленной на милитаризацию Южного конуса Латинской Америки и усиление своего военного присутствия, но и необходимостью нейтрализовать последствия подписанного рядом стран Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) договора Раротонга, предусматривавшего создание безъядерной зоны в Тихом океане. Зона действия этого договора граничит на востоке с латиноамериканской (в соответствии с Договором Тлателолко, который Чили не ратифицировала) и на юге приближается к району действия Договора об Антарктике. В результате обозначилась довольно обширная зона земного шара, свободная от ядерного оружия, что не соответствовало геополитической стратегии США в Латинской Америке.
Осложнение в начале 90-х годов политической сфере американо-чилийских отношений поставило правительство Чили перед необходимостью отойти от некоторых своих внешнеполитических концепций и пересмотреть свои отношения со многими государствами мира, в частности, это касалось и стран Западной Европы.
Отношения Чили со странами Западной Европы развивались как в области политической, так и экономической довольно неоднозначно. Как полагает чилийский политолог М. Вилхелм, трудно определить, какой из аспектов отношений превалирует, так как военное правительство в своей западноевропейской политике делало акцент на экономическое сотрудничество и постоянно подчеркивало "благоприятный климат" в Чили для западных инвестиций, а западноевропейские предприниматели и политики ставили во главу угла морально-политический аспект отношений. Признавая действенность и эффективность неолиберальной модели экономики Чили, они не торопились идти на широкое сотрудничество с Пиночетом, так как справедливо видели прямую зависимость между экономическим развитием страны и военным режимом, политическая стабильность которого становилась проблематичной. В Западной Европе учитывали также и нерешенность проблемы прав человека в Чили.
Наиболее показательны в этом плане – отношения с Испанией. С этой страной Чили связывают традиционные торгово-экономические контакты. В то же время политические деятели Испании (например, А. Суарес) неоднократно выступали с заявлениями о необходимости мирного перехода Чили к демократическим формам правления и отставки Пиночета. Глубокая симпатия и поддержка борьбы против военного режима проявились со стороны политических и общественных деятелей Испании в ходе визита в эту страну представителей чилийской оппозиции – Р. Лагоса, С. Молины, А. Сальдивара.
Столь же противоречиво складывались политические отношения военного правительства Чили с Францией, руководство которой постоянно подвергало критике правительство Пиночета за нарушение прав человека. В свою очередь, Чили выступает против проведения Францией ядерных испытаний на атолле Муруроа, которые наносят вред окружающей среде и ведут к радиоактивному заражению Тихого океана и побережья Латинской Америки.
Наиболее плодотворно у чилийских военных сложились отношения с Великобританией, с политическими деятелями которой имеются совпадения взглядов в области политики и идеологии. Хотя министр иностранных дел Великобритании и заявил своему чилийскому коллеге о том, что его страна не оказывает поддержки авторитарным режимам и предпочитает видеть Чили демократической, это не отразилось на двухсторонних отношениях государств. Существуют тесные военные контакты, которые выражаются не только в постоянных визитах высокопоставленных военнослужащих двух стран, но и в торговых сделках: Чили покупает в Великобритании военные корабли. Что касается экономического сотрудничества, то торговый оборот двух государств на 1996 г. составил 548 млн долл.; 360 млн долл. составил чилийский экспорт и 188 млн долл. импорт.
До начала 90-х годов полная и почти безоговорочная поддержка со стороны США помогала правительству Чили преодолевать политическую изоляцию. Более того, свертывание связей Чили на латиноамериканском континенте дало толчок развитию тихоокеанской стратегии Чили, где геополитические концепции чилийских военных совпадали с планами США по милитаризации южной части Тихого океана. В связи с этим значимость сотрудничества с чилийскими военными в качестве союзника в Южной Америке в стратегических планах США повышалось.

Это вложение скрыто для гостей. Пожалуйста, авторизуйтесь или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть его.

Это сообщение имеет вложенный файл..
Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть его.

Администратор запретил публиковать записи гостям.
Модераторы: Админчик
Время создания страницы: 0.194 секунд

Понравилось? Поделись с друзьями: