Жизненный и творческий путь Николая Чехова

Введение
Проблема традиций и новаторства, их соотношения – кардинальная проблема развития искусства конца 19 века. В границах хронологически очень сжатого периода совершался сложнейший процесс обновления как самой действительности, так и неисчерпаемого мира человеческой субъективности. Синтез традиций национального и мирового искусства, определивший пути художников к новаторским открытиям, представляет собой одну из характерных явлений в живописи конца 19 столетия. Актуальность исследования творчества Николая Чехова с позиций художественно-эстетического анализа вызвана необходимостью углубления представлений о малоизученном творчестве глубоко одаренного русского живописца в контексте идей видных представителей новаторской традиции в России конца 19 века. До сих пор не получили должного осмысления психологическая тематика портретописи Николая Чехова, его работа в качестве иллюстратора московских юмористических журналов.
Поэтому своевременным представляется исследование традиций и инноваций в ярком творчестве Николая Чехова, в результате дипломного исследования мы выявим понимание русскими живописцами портрета как индивидуальной формы бытия человека, нами будут раскрыты творческие характеристики человека, связанные с христианской метафизикой личности.
Русский духовный ренессанс конца 19 века проходил под знаком изучения "семиотики души". Русские живописцы и иллюстраторы этого периода констатировали нарождение нового типа человека, более обращенного к внутренней жизни. Через сопоставление и эволюцию понятий "дух" и "душа", "духовность" и "душевность", с помощью которых раскрывается сущностями аспект человеческого бытия, затрагивается художниками спектр вопросов эстетики: художественное отражение, замысел, идея и содержание произведения искусства, духовный опыт художника, внутренний духовный переворот личности конца столетия и др.
Изучение творчества Николая Чехова поможет нам решить такие эстетические вопросы, как создание нового искусства большого стиля, творческое переосмысление классических традиций – прежде всего античности, Возрождения, готики, византийского, древнерусского и народного искусства, искусства стран Востока. Можно определенно сказать, что творчество рано ушедшего из жизни художника ознаменовалось поистине чеховским подходом к иллюстративному искусству, возникшим вследствие освобождения художественного творчества и художественных оценок от гнета социального утилитаризма, освобождения творческой жизни личности.
Задачи дипломной работы продиктованы необходимостью целостного анализа абсолютно неизученного творчества Николая Чехова в рамках системного подхода, позволяющего выявить связь эстетических теорий с конкретной практикой бытописательского и иллюстративного искусства.
Научная новизна дипломной работы состоит в том, что впервые в ней проведен анализ проблемы традиций и инноваций в творчестве Николая Чехова.
При этом:
- выявлен инновационный потенциал творчества замечательного художника и иллюстратора исследуемого периода как процесс отбора, освоения, передачи и развития исторически сложившегося художественного опыта,
- осмыслены философские и психологические основания традиций и инноваций в творчестве художника, относящиеся к области содержания образов (родство миропонимания, концепции человека, нравственных принципов и других моментов),
- изучена коммуникативная функция живописи Николая Чехова как проблема идентификации смысла человеческой деятельности, рассмотрен процесс передачи художественной информации посредством традиции, необходимый для коллективной коммуникации.
В дипломной работы сделан вывод о том, что сюжетом живописи Николая Чехова стала цель человеческой жизни, которая понималась в православии как непрерывный процесс развертывания общения с Богом, с другими людьми и с миром.
Материалы и выводы дипломного исследования дают расширенное представление о русской живописи конца 19 века, а также помогают понять необходимость активного творческого переосмысления классических традиций прошлого для создания нового искусства. Результаты работы могут быть использованы в научно-практической работе и практике преподавания эстетики и живописи.
Дипломная работа также посвящена малоисследованному вопросу творческих связей художника Николая Чехова и классика русской литературы А. П. Чехова.
Тесные творческие связи между столь замечательно одаренными братьями давно вызывали большой интерес искусствоведов.
Некоторые называли Николая Чехова "отражением в живописи А. П. Чехова", видя в жизненных судьбах и в творчестве двух братьев много сходных черт: оба они вышли из одной духовной среды: оба были художниками-реалистами; и тот и другой писали почти всегда малыми формами, короткие рассказы и зарисовки, беря в качестве персонажей простых людей; оба были тонкими психологами; обоим была близка ирония: оба любили лаконизм письма. Общего много – вплоть до того, что оба были больны туберкулезом.
Поэтому цель настоящей дипломной работы будет включать в себя исследование историко-генетических связей творчества А. П. Чехова и брата Николая Чехова, их типологической близости, постановка проблемы влияния и своеобразия, и тем самым – попытка осветить одну из важнейших страниц в объемистой книге духовных связей русской культуры.
Актуальность темы дипломной работы определяется именно этим кругом поставленных в работе задач. Две большие творческие системы – литературная и художественная – взаимодействовали друг с другом в течение почти трех десятилетий.
Братья Чеховы жили в переломный период века. Именно взаимодействие их творчества содействовало рождению чеховского творческого направления в искусстве. Ныне на исходе 20-го века, очень важно осмыслить пройденные пути. Проведенный в данной работе сопоставительный анализ формирования мировоззрения обоих братьев, предпосылок их творчества и их эстетических взглядов позволил найти объяснение сходства и различия в художественных системах младшего и старшего брата, поставить проблему воздействия русской литературы на творчество русских художников, что в конечном счете может помочь выяснению некоторых сторон объективных законов художественного развития. Новизна дипломной работы заключается в том, что в ней впервые более систематически и всесторонне обоснованы проблемы историко-генетических связей и типологического сходства братьев Чеховых в художественном творчестве.
Большинство авторов затрагивало лишь какой-либо один аспект перекличек между творчеством Николая и Антона Чехова – чаще всего в статьях или книгах по другой теме; специально же и более конкретно сопоставлению их творчества уделялось внимания все еще недостаточно. Данная работа делает попытку дополнить сопоставительные исследования русских мемуаристов и исследователей.
Результаты, полученные в дипломной работы, создают основу для более глубокого и многостороннего исследования не только творческих связей Н. П. и А. П. Чехова, но и дают материал для изучения связей двух систем, живописи и литературы в целом, обращая внимание на сложные теоретические вопросы этого взаимодействия.
Наше дипломное исследование о творчестве Николая Чехова начинается с откровенного признания в том, что это не что иное, как "подгляд" за творческим процессом его младшего брата Антона. Мы искренно признаемся, что не стали бы влезать в творческую лабораторию Николая Чехова художника, не будь на свете гениальных творений его младшего брата. По существу в своих рисунках художник Николай Чехов, в обход всякой теории, специального искусствознания, совершенно с неожиданного края, ярко и страстно, доказательно и новаторски, дает нам возможность внедриться в серьезнейшую и загадочную область психологии художественного творчества Антона Павловича Чехова. С одной стороны, – творчества как некоей особенной стихии, сознательной и подсознательной, практической и философской. С другой, – творчества как разумного воображения.
Через Николая Чехова мы обращается к тайне дара, тайне гения, которая до конца не разгадываема, но манит к себе со времен Аристотеля, Платона, Гомера, Шекспира, Пушкина... Раскрывая существо художественного таланта, профессии художника, Николай Чехов вдруг приоткрывает завесы над секретами художественной лаборатории младшего брата Чехова писателя, природа дарования которого до сих пор предстает для нас в огрубленном, поверхностном виде.
Наше обращение к творчеству Николая Чехова, если иметь в виду тип чеховского дара в совокупности, т. е. и талант художника, и талант писателя, позволяет заглянуть в глубочайший колодец вдохновения Антона Павловича, где никогда не иссякала энергия интуиции, воображения, памяти, удерживающей лица, голоса, звуки, движения внешнего потока жизни, чтобы переплавлять все это в неповторимый образ, мысль, красоту, в одно гармоничное целое...
Чеховский "подгляд", [Богословский Н. Ранний Чехов. – Октябрь, 1960, № 1, стр. 160 – 175.] несмотря на почти неизбежные в размышлениях о психологии творчества упрощения, быть может, вольности некоторых ассоциаций, – и будут нашим методом в дальнейшем.
Дав редкую возможность заглянуть в глубину "общего" чеховского колодца, открывает пространство его высоты, дух такого, а не иного, исключительного дарования.
Глава 1. "Жизненный путь, становление и развитие художественного таланта Николая Чехова"
Нет надобности повторять, что у Антона и Николая в детстве не было детства. А это значит, в том смысле, что все вещи и лица представляются с точки зрения вечности, детство должно было как бы заместиться чем-то, что все-таки давало ребенку возможность образования прочной основы мировоззрения. И хотя позже Антон Павлович вроде бы вполне серьезно признавался: "Политического, религиозного и философского мировоззрения у меня еще нет; я меняю его ежемесячно... " [(П., 3, 17)]-основа была.
Что могло стать таким замещением? Уход почти всех братьев Чеховых от грубой, недетской реальности в игру, в фантазию. Уход тайный, глубоко скрытый. Случайно ли Николай Чехов творческую жизнь начал не с живописи, а с музыки? Нет, не случайно. Музыки у него долго не получалось, однако стремление написать именно музыку было с самого начала, что называется, идеей фикс. Став в конце концов художником, он будто замкнул круг, линия которого начиналась в детстве.
В начале мая 1888 года Чеховы приехали на Украину, чтобы провести лето в имении Линтваревых Лука, близ Сум, и это событие не прошло бесследно для творчества писателя. Событие это занимает и особое место в жизни семьи Чеховых, потому что здесь, в имении Линтваревых, 17 июня 1889 года скончался и был похоронен на Лучанском кладбище художник Николай Павлович Чехов.
Н. П. Чехов (1858 – 1889) – автор картин и рисунков, экспонируемых в музеях Чехова. Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, но курса не закончил. Сведения о нем – в письмах Чехова к нему и разным лицам. [Чехов А. П. Затерянные произведения, неизданные письма, воспоминания, библиография. Л., "Атеней", 1925, стр. 183 – -251.] В 1886 году в письме к этому брату Чехов сформулировал свое кредо "воспитанного человека".
В молодые годы братья имели много общих друзей и знакомых, оба сотрудничали в юмористических журналах: Антон писал, Николай рисовал. Именно благодаря Николаю Антон подружился с такими талантливыми людьми, как пейзажист Левитан и архитектор Шехтель. [Финь-Шампань – псевдоним Федора (Франца) Осиповича Шехтеля (1859-1926), художника, товарища Антона и Николая Чеховых, в дальнейшем – академика архитектуры. В 1880-х годах эпизодически работал в "Будильнике".] Дружба эта не прервалась и после кончины Николая. Шехтель стал автором проекта здания MXT’a и Таганрогской городской библиотеки, в которую Чехов передал значительную часть своих книг.
И Левитан, и Шехтель тянулись к Николаю Чехову, ценя его талант и душевные качества, так же, как и Антон, отмечавший в знаменитом письме к нему 1886 г.: "Все твои хорошие качества я знаю, как свои пять пальцев, ценю их и отношусь к ним с самым глубоким уважением <... > По-моему, ты добр до тряпичности, великодушен, не эгоист, поделяешься последней копейкой, искренен; ты чужд зависти и ненависти, простодушен, жалеешь людей и животных, не ехиден, не злопамятен, доверчив... Ты одарен свыше тем, чего нет у других: у тебя талант" [(П. 1, 222)].
Но Антона Павловича смущала крайняя несобранность художника в работе, беспорядочный образ жизни. "Недостаток же у тебя только один <... > Это – твоя крайняя невоспитанность" [(П. 1, 222)]. В том же письме Антон объясняет Николаю, что такое невоспитанный и воспитанный человек: "Воспитанные люди <... > 3) Они уважают чужую собственность, а потому и платят долги. 4) Они чистосердечны и боятся лжи, как огня. Не лгут они даже в пустяках" [(П. 1,223)].
Еще в 20-х числах февраля 1883 г. в письме брату Александру Антон, выражая тревогу за судьбу Николая, давал высокую оценку его таланту: "Николка <... > шалаберничает; гибнет хороший, сильный, русский талант, гибнет ни за грош... Еще год-два, и песня нашего художника спета <... > Что он делает? Делает все то, что пошло, копеечно <... > а между тем в зале стоит начатой замечательная картина. Ему предложил "Русский театр" иллюстрировать Достоевского... Он дал слово и не сдержит своего слова, а эти иллюстрации дали бы ему имя, хлеб... " [(П. 1, 54)].
Много ли мы знаем о Николае Чехове? Воссоздать его характер и причины его ранней гибели и несостоявшейся судьбы помогут письма друзей и родственников, сохранившиеся в архиве писателя.
Ближайшим другом Николая был архитектор Франц Осипович Шехтель (1859 – 1926), с 1902 г. – академик. В начале 1880-х годов он и Николай сотрудничали в юмористических журналах. В журналах "Сверчок" и "Будильник" [Журнал "Будильник" за 1882 год: в № 5, 7, 8, 9, 10, II, 12, 14, 20, 21, 24.25, 26, 27, 29, 30, 31, 32, 33, 34.] Шехтель подписывал свои рисунки псевдонимами: Ф. Ш. и Финь-Шампань. [Гиляровский В. П. Три зарытых журнала. – В кн.: "Сегодня". Альманах художественной литературы, критики и искусства, кн. 1. М., 1926, стр. 95 – 101.] Журнал "Вокруг света" приглашал к участию художников: Н. П. Чехова, Ф. О. Шехтеля, Левитана. В журнале "Москва" имя Н. П. Чехова стоит рядом с именами А. И. и И. И. Левитана. Рисунки его есть и в журнале "Зритель". Но уже и тогда сказывалось неумение Николая брать себя в руки и выполнять заказ в срок. С этим его качеством пытался бороться Шехтель. В одном из ранних писем Шехтеля Чехову: "Кокоша рисует в К° со мною рождественский номер; трепещу: похоже, что затянет".
И Чехов, и Шехтель уделили много трудов популярному в то время в Москве актеру, антрепренеру Михаилу Валентиновичу Лентовскому (1843 – 1906), создавшему в 1878 г. в Москве театр оперетты в саду "Эрмитаж", в 1882 г. – Фантастический театр, затем – театр "Скоморох" и "Новый театр".
Постановки Лентовского отражены в фельетонах Чехова: "Фантастический театр Лентовского", "Скоморох" – театр М. В. Л., "3-е января", "Калиостро, великий чародей, в Вене" – в журналах: "Москва" и "Зритель", в пародиях: "Нечистые трагики и прокаженные драматурги", "Кавардак в Риме" – в журнале "Будильник", в зарисовках: "Кое-что" в том же журнале.
В антрепризе Лентовского в его саду "Эрмитаж" и в театре на Театральной площади Шехтель оформлял головокружительные феерии: "Путешествие на Луну", "Курочка – золотые яички". К сезону 1886 г. было воздвигнуто в саду "Эрмитаж" театральное здание "Антей" в помпейском стиле, приспособленное для постановки феерий. Получив этот заказ Лентовского, Шехтель привлек Николая для участия в отделке театра. Но тот подвел его. "Рву на себе волосы и зубы с отчаяния: Николай сгинул и замел за собою всякий след <... > внушите ему, что, взяв на себя какие-либо обязательства, он должен же когда-нибудь привести их в исполнение, тем более, что со стороны Лентовского сделано все, зависящее от него (в смысле авансов и т. д.). Ваших внушений он послушается.." (на письме помета Чехова: "Апрель, 86 г.). В следующем письме к Антону Павловичу Шехтель еще раз просит воздействовать на Николая: "... повлияйте на него, усовестите его: Вы представить себе не можете, в какое скверное положение он поставил меня и тем более Лентовского, который рвет на себе волосы <... > Театр приспособлен таким образом, что, если не будут панно – остаются голые места. Николай берется написать их и не находит какого-либо другого время, как именно это, чтобы пьянствовать с Ломакиным". После безвестной трехдневной пропажи, наконец, третьего дня он появляется ровно на полчаса, и для чего же? Чтобы рассказать небывальщину о том, как он заехал к Ломакину на минуту, но с ним там делается обморок, в котором он пролежал у него ровно три дня; берет у Лентовского еще 100 руб. (4-я сотня) и моментально пропадает <... > Об одном я прошу Вас: повлиять на него, чтобы он как-нибудь оформил это дело. Отстранить его от этого заказа теперь неизбежно <... > Вместо его взят Коровин, который, ввиду того, что остается всего 4 дня, запросил сумасшедшие деньги. Николай прошалаберничал ровно полторы недели <... > я, со своей стороны, конечно, объясняю это неумением владеть собою и феноменальною распущенностью, хотя, по-моему, где дело касается денег, нужно бы было быть более щепетильным... ". [Кириченко Евгения. Каменная летопись // Куранты. Историко-краеведческий альманах. – М.: Московский рабочий, 1987.– С. 243 – 251]
Чехов в это время находился в Петербурге. После писем Шехтеля, выполняя его просьбу, Чехов и пишет знаменитое письмо Николаю, которое было принято датировать мартом 1886 г [(П. 1, 221 – 225, 431)]. Теперь ясно, что дату надо изменить на: "Апрель, около 26". Шехтель в письме с пометой Чехова: "Апрель 86" дает оценку: "Повторяю: Лентовский – цыган". Чехов в письме от 26 апреля отвечает: "Вы, кажется, ошибаетесь: Лентовский <... > взбалмошный человек, который сам себя не понимает. <... > Буду писать ему насчет феерии". И там же: Если напишете <... > где теперь Николай, то я скажу спасибо в квадрате" [(П. 1, 240)].
Письма Шехтеля Чехову 1886 – 1887 гг. полны жалобами на Николая, но с весны 1887 года появляется тревога за здоровье друга. 26 марта 1887 года: "Николай пишет, что он очень болен и харкает кровью <... > Он просит не говорить Вам об этом – но это ерунда. Не соберемся ли мы сегодня вечером к нему, я бы заехал к Вам около восьми часов". Осенью того же года: "Сегодня он <Николай> присылает записку: просит прислать доктора, совсем истекает кровью. Сейчас еду и привезу кого-нибудь <... > Не приедете ли Вы?".
В 1883 – 1889 гг. Шехтель выполнял в Рязанской губ. и Москве заказы П. П. и C. Ë. Дервизов, известных в ту пору помещиков-промышленников, коннозаводчиков и меценатов. [Измайлов А. А. Первые шаги Антоши Чехонте. – В кн.: А. П. Чехов. Полное собрание сочинений, т. 22. Спб., изд. А. Ф. Маркса, 1911.] В Кирицах для С. П. Дервиза по проектам Шехтеля сооружались загородный дом, церковь, конный двор, великолепный парк с мостами, гротами, беседками, системой прудов, романтической каменной оградой и живописными въездами-воротами. По проекту Шехтеля для Дервизов возводился усадебный дом в Сохе; огромный усадебный ансамбль П. П. Дервиза в Старожилове; в Москве – проект отделки интерьеров дома С. П. Дервиза у Красных ворот на Садово-Черногрязской ул. (1886 – 1889). В ноябре-декабре 1888 года Николай опять подвел Шехтеля, привлекшего его к работе над образами для церкви Дервизов.
20 ноября 1888 года Шехтель писал Чехову: "Выручите меня, Бога ради! Сообщите, что Николай, где Николай. Отдайте, по крайней мере, посыльному доски для образов иконостаса церкви фон Дервиза; пока еще есть время, я отдам их писать. Пропадание Николая и вообще весь его поступок со мною и этот раз, как две капли воды, похож на историю с Лентовским. Эскизов образов, которые он должен был сделать уже давно – добиться нельзя; сам он пропадает, не говоря уже о ста рублях, взятых им вперед <... > я хотел в последний раз попробовать дать дело Николаю – он же продолжает платить мне все одною и тою же монетою. Верните, пожалуйста, доски посланному – я, помимо нравственного ущерба, несу также и материальный, так как плачу неустойки 150 р. в день в случае неокончания церкви к сроку".
26 ноября Шехтель обратился к Чехову с просьбой воздействовать на Николая: "... третья неделя уж идет, как в один прекрасный день Николай улетучился – с тех пор о нем нет и слуха. <... > Пусть он мне лишь отдаст доски – больше мне ничего не надо <... > Может быть, теперь он образумится, будет работать: я готов забыть все – лишь бы он работал. Церковь не может не быть готова к сроку, хотя бы пришлось мне последние штаны отдать – но я должен окончить к сроку ".
Так долго терпеть слабости Николая заставляли Шехтеля не только симпатичные качества натуры последнего, но и его талант. Он и материально помогал Николаю. Об этом свидетельствует их переписка. "Ты неисправим, Николаище! Посылаю 3 р., больше нет", – писал Шехтель 13 февраля 1888 года. В один из конвертов он вложил 10 рублей для Николая, в другой 3000 р. с. ".
26 июня 1889 года, получив от Антона Павловича известие о кончине художника, Шехтель отвечал ему: "Я получил Ваше извещение <... > о смерти Николая – я его любил, как брата, и эта весть заставила меня бессознательно заплакать, что со мною редко бывает.

Продолжение работы в архиве